Венгерская
"Тексидермия" - это Сорокин в кино (в значительно большей степени Сорокин, чем снятые по его же сценарию "четыре"). Ёмкая, цельная история, изложенная предельно эпатажно, со смакованием ебли и смерти, да таким эстетским, что буйство живой и мертвой плоти очищается красотой собственной подачи. Создавая свой сюрреальный мир, Пафи справился сделать то, что так хорошо даётся Гринуэю - представить необычное, из ряда вон выходящее, абсурдное обыденным, да так, что происходящему на экране удивляется лишь зритель, а герои просто живут в своем бредовом мире, будь то средневековый быт времен второй мировой, советский героический спортивный эпос, или потребительская современность. Рекоммендед (учитывая, что слабонервные беременные дети этого не прочтут).
ЛенКом с "гнездом кукушки" оказался лучше, чем я ожидал. Постановка явно ближе к духу книги, чем формановская кино-поделка, Абдулов в роли Макмерфи живет своим героем и заслуживает за это всяческого уважения (мог ведь и не напрягаться уж, в принципе), сестра Ретчелл хороша. Неубедительной оказалась лишь последняя сцена - Вождь (громила с рязанским лицом и таким же акцентом) проговорил свои фразы, театрально задушил Абулова подушкой и руками сломал решетку, оставив [стиральную] машину стоять посреди сцены (где она нелепо торчала весь спектакль, привлекши к себе внимание лишь во время тщетных попыток Макмерфи оторвать её от пола). Ружье не выстрелило, символ не реализовался. Зрители апплодировали зачастую не актерам и поставновщикам, а неизвестному им автору текста, который врядли был бы доволен такой подачей выстраданой книги. Вопрос "это всё?", повисший в воздухе где-то неподалеку с началом антракта, был более, чем красноречив. Отметились.